Любое исковое заявление базируется на доказательной базе. Но когда аргументы исчерпываются, в Украине почему-то идут в ход кулаки и оказывается прямое давление на участников процесса и в целом на суд.

Корреспондент ГолосUA пообщалась с доктором юридических наук, адвокатом Честмиром Кубатом (Чехия), который присутствует на заседаниях Окружного административного суда Киева по иску Минюста относительно запрета деятельности КПУ о том, как составлен иск, как ведется процесс и насколько он соответствует европейским нормам.

- Господин Честмир, после одного из заседаний по запрету КПУ, Вы упомянули о том, что иск Минюста по запрету деятельности Компартии был составлен некорректно с точки зрения юридического обоснования и противоречит многим пунктам закона. Конкретизируйте, пожалуйста…

- Если взять правовую сторону дела, иск противоречит нормам права на свободное соревнование любых политических сил. Это – самая важная материальная основа. Процессуально-правовая часть, конечно, есть и очень важна, но она не отражается в самом иске, она сопровождает весь судебный процесс. И из обстоятельств процесса можно сделать вывод, что он не является справедливым.

В процессуальных действиях судьи меня удивил ее отказ привлечь к процессу в качестве третьего лица тех, кто хотел участвовать на стороне Компартии. То есть, председательствующая удовлетворила только тех третьих лиц, которые выступают со стороны Минюста.

Более того, нельзя же нападать на юридических представителей и участников процесса со стороны ответчика! Учитывая, что истцом является государственный орган, напрашивается вывод: победа в процессе ожидается, в том числе, и из-за того, что третья сторона с молчаливого согласия госорганов будет незаконно терроризировать юридических представителей ответчика, чтобы они добросовестно не отстаивали свои позиции.

Ясно, что подобным явлениям нет места в демократическом государстве. Причем, терроризирование представителей ответчика происходило на глазах представителей Генпрокуратуры Украины, Министерства юстиции, даже, возможно, сотрудников СБУ, которые сейчас участвуют в процессе, но не могу утверждать, что тогда они были. Все это видели, но никому это не мешало. Отсюда можно сделать вывод, что в подобных условиях организовать такой процесс невозможно, ведь только на основе справедливого процесса можно вынести справедливое решение. Именно поэтому справедливость ведения процесса крайне важна.

- А как бы поступили в судах европейских стран, если бы в рамках процесса угрожали председательствующему и участникам процесса, непосредственно бы мешали всем и устраивали потасовки перед залом заседания?

- У меня есть опыт с гражданским политическим, но не административным процессом. Это был единственный случай в моей практике, когда студенты прямо в здании суда устроили демонстрацию: процесс ведется с 1991 года и до сих пор не окончен. На данный момент дело лежит в Конституционном суде, который уже рассматривается этой инстанцией. Наше законодательство прописано таким образом, что устраивать митинги и пикеты невозможно даже в нескольких метрах от здания суда. Они же это сделали, я выразил протест, и полиция начала разбирательство по этому делу. Конечно, они никого тогда не наказали, но все же демонстрация была прекращена.

- Вы упомянули, что в ходе процесса по запрету деятельности КПУ оказывалось давление на его участников, в первую очередь, это касается представителей ответчика. Однако это противоречит как украинскому, так и международному законодательству…

- Конечно. Каждое государство должно обеспечить охрану прав своих граждан, всех юридических лиц, всех субъектов права. И в моменте, когда государство становится одним из участников судебного процесса, довольно странно, что его представители злоупотребляют своей властью даже на уровне бездействия. Ведь все представители Генпрокуратуры и Минюста, которые стояли и наблюдали за потасовкой, ничего не делали, хотя их должностные инструкции обязывают их моментально реагировать. Соответственно, ничего не делая, они злоупотребили властью и против них нужно возбудить уголовное дело.

- Свидетельствует ли то, что истцом является Минюст, то есть, государственный орган, что дело по запрету КПУ заполитизировано и решение по нему будет вынесено в пользу истца?

- Думаю, что подобное исковое заявление, раз оно уже появилось, должно быть подано со стороны государства.

- Однако государство как истец в качестве третьей стороны привлекает представителей радикальных партий и объединений…

- В принципе, партии могут быть привлечены в качестве третьей стороны. Однако сам момент конкуренции между партиями исключает эту возможность, так как возникает подозрение, что они это делают не ради соблюдения объективности, а ради собственного интереса избавиться посредством суда от оппонентов. Однако в данном случае дело пошло еще дальше, и речь не всегда идет о недобросовестной конкуренции. Дело в том, что участниками процесса в качестве третьей стороны стали партии, существование которых сомнительно в демократическом обществе. Представители этих партий нападают на людей в суде, занимаются шантажом, моральным и физическим давлением на участников процесса. И они представлены в суде не как физлица, а как организации, которые профилируют все общество. Позорно и немыслимо в демократическом обществе, что подобные объединения стоят бок-о-бок с теми, кто должен следить за юридической чистотой политического процесса.

- С какими примерами юридической безграмотности или же просто нелепицами Вам пришлось столкнуться при изучении материалов дела?

- Например, Компартии ставится в вину то, что фракция КПУ не голосовала за постановление о досрочном прекращении полномочий Верховного Совета АР Крым, принятое на основании решения Конституционного суда, признавшего незаконным проведенного в республике референдума. Безграмотность составителей иска заключается в том, что они подменяют понятия «Компартия Украины» и «фракция КПУ в парламенте». Также налицо незнание юридической и конституционной конструкции, касающейся ответственности депутата. Согласно статье 80 Конституции Украины, депутат имеет неприкосновенность. Парламентарий не несет юридической ответственности за результаты голосования, а также за любые высказывания и заявления в стенах ВР и его органах. А согласно статье 84 Основного закона, депутат обязан голосовать персонально. Значит, депутатский мандат не может быть отдан другому лицу, следовательно, не переносима и ответственность, вытекающая из этого. Депутат обязан голосовать лично – это его личное решение!

Есть также подмена понятий в исковом заявлении и в фактической части дела. Так, здесь слово «федерализация» подменяется «сепаратизмом». Когда члены Компартии говорят о федерализации, истец считает, что это – поддержка сепаратизма. На данный момент готовится лингвистическая экспертиза в качестве доказательств. Но, на мой взгляд, лингвистическая экспертиза вообще не должна быть принята судом, потому что если мы будем исходить из того, что участники процесса и суд не понимают друг друга, процесс вообще состояться не может. Если исходить из того, что суд зависит от лингвистической экспертизы, и довести это до абсурда, значит, и решение суда должно быть подвергнуто все той же лингвистической экспертизе. Ведь получается, что лингвистический авторитет выше авторитета суда. По моему мнению, тексты, представленные для экспертизы, вырваны из контекста и смысл их перекручен. Понятно, что суд не может обходиться без экспертов, но только суд уполномочен решать юридическую сторону. В случае, если перекрученные куски текстов будут восприняты экспертами, как выгодно стороне истца, это уже будет антиконституционным решением. Потому что нельзя ставить авторитет эксперта над авторитетом суда и унижать тем самым судебную ветвь власти.

- Что, кроме выдержек из речей, истец предоставил в доказательной части?

- Они опираются на то, что не является правдой. Но пусть это расценит суд. Например, важно, чтобы суд обсудил, к чему привела политика отрицания позиции Компартии и то, что в данном иске партии ставится в вину. Когда уже было невозможно пойти назад, КПУ предложила обсудить вопрос федерализации – и в этой политике нет ничего общего с сепаратизмом. Есть унитарные государства, а есть государства с федеративным устройством. И в любом случае – это единые государства. И единство Украины не зависит оттого, унитарное ли в ней устройство, либо же федеративное. Мне кажется, что если бы Украина стала федеративной, многих бы проблем просто не было бы. Именно поэтому мне и кажется, что суд должен рассмотреть итог отказа от предложений Компартии, что в итоге привело к войне.

- Однако в компетенции ли Окружного административного суда рассмотрение подобных решений?

- С точки зрения человеческих прав, каждое судебное решение должно быть справедливым. И этот вопрос – ключевой в том, чтобы обсудить справедливость итогов этого процесса: кто по-настоящему действовал в интересах единой Украины, а кто боролся лишь на словах за единую Украину, а на самом деле привел страну к разрухе.

- Это с человеческой точки зрения возможно, а с правовой?

- Суд должен обсудить фактическую сторону дела. Истец же в фактической части говорит ложь. И если они подменяют федерализацию сепаратизмом, это свидетельствует лишь о том, что у истца в деле о запрете КПУ нет действительных аргументов. У него нет доказательств. Соответственно, это лжеиск, который невозможно удовлетворить.

- Как будет развиваться процесс в ближайшие несколько заседаний?

- Я склонен говорить о том, что до парламентских выборов он не завершится. Хотя, если честно, я сомневаюсь в том, что выборы вообще состоятся. Ведь организация выборов потребует дополнительного финансирования, а ведь денег в госказне Украины и так не хватает. Более того, есть спорный момент относительно того, как проводить выборы в условиях боевых действий и каким образом они состоятся в некоторых регионах, в том числе и в Крыму. Ведь если в выборах не будет участвовать 6 миллионов человек, чей же это будет парламент, и кого он будет представлять? И будет ли такой парламент легитимным?…